| |
XV
О боже! Всех ты можешь защитить -
Спаси мою беспомощную душу!
Ее ведь черту легче залучить,
Чем лесой рыбку вытащить на сушу
Иль мяснику за час преобразить
Ягненка в освежеванную тушу,
А, впрочем, обречен любой из нас
Кому-то пищей стать в урочный час!
XVI
Апостол Петр дремал у райских врат...
Вдруг странный шум прервал его дремоту:
Поток огня, свистящий вихрь и град -
Ну, словом, рев великого чего-то.
Тут не святой ударил бы в набат,
Но наш апостол, подавив зевоту,
Привстал и только молвил, оглядясь:
"Поди, опять звезда разорвалась!"
XVII
Но херувим его похлопал дланью,
Вздохнул апостол, потирая нос.
"Святый привратник! - молвил дух. -
Воспряни!"
И помахал крылом. Оно зажглось,
Как хвост павлина, как зари сиянье.
Апостолу вздремнуть не удалось.
"Ну! - молвил он. - В чем дело, непонятно?!
Не Сатану ли к нам несет обратно?"
XVIII
"Георг скончался Третий!" - дух изрек.
"Георг? Я что-то плохо разумею...
А кто Георг? что Третье? невдомек!"
"Король английский, говоря точнее..."
"А целой ли он голову сберег,
А то один тут был с обрубком шеи23,
И никогда б не быть ему в раю,
Не тычь он всем нам голову свою!
XIX
Он, помнится, король французский был
И для башки, которая короны
Не удержала, дерзостно просил
Венца блаженных у господня трона!
Да я бы сам такую отрубил,
Как уши я рубал во время оно!
Но, не имея доброго меча,
Ключом я саданул его сплеча.
XX
И тут он поднял безголовый вой, -
Святые все сбежались, пожалели!
Теперь он с этой самой головой
И в мученики выйдет, в самом деле!
Запанибрата с Павлом, точно свой
Воссел он, где достойные воссели!
Проныра Павел! Впрочем, что он нам?!
Мы цену знаем всем его чинам!
XXI
Не так бы это дело обстояло,
Будь голова у короля цела, -
Святых, понятно, жалость обуяла,
Она-то вот ему и помогла:
Ведь милость божья заново спаяла
Башку его и тело! Ох, дела!
Зачем-то исправляем мы от века
Все мудрое в деяньях человека!"
|
|
XXII
"Святой! - заметил ангел. - Брось ворчать!
Король пока при голове остался,
Куда и как ее употреблять -
Он толком никогда не разбирался.
В руках, умевших нити направлять,
Марионеткой праздной он болтался
И будет здесь, как прочие, судим,
А наше дело - молча поглядим!"
XXIII
Тем временем крылатый караван
Пространство рассекал с великой силой,
Как лебедь волны рек полдневных стран.
Ну, скажем, Ганга, Инда или Нила,
А то и Темзы. Страхом обуян,
Летел среди крылатых старец хилый,
У райских врат, полет окончив свой,
На облако присел он чуть живой.
XXIV
Меж тем иной какой-то Дух могучий
Над светлым войском расправлял смелей
Свои крыла, как грозовые тучи
Над щепами разбитых кораблей.
Он был как вихрь, метнувшийся над кручен,
И помыслы, один другого злей
Отметили чело его немое,
И взор его пространство полнил тьмою.
XXV
Он так непримиримо поглядел
На вход навеки для него закрытый,
Что Петр и тот порядком оробел:
Он был старик угрюмый и сердитый,
А тут от страха даже пропотел,
Не зная, у кого искать защиты.
(Но, впрочем, пот сей был святой елей
Или иной состав - еще светлей!)
XXVI
И ангелы тревожным роем сбились,
Как птички, чуя коршуна: у них
Все перышки дрожали и светились,
Как Орион на небесах ночных.
Хотя они достойно обходились
С Георгом, но старик совсем притих:
Быть может, даже позабыл он с горя,
Что ангелы всегда и всюду - тори!
XXVII
Все на мгновенье замерло. Но вот
Врата сверкнули вдруг и распахнулись.
Лучи с недосягаемых высот
Планеты нашей крохотной коснулись,
Как пламя заливая небосвод,
И северным сияньем изогнулись,
Тем самым, что во льдах полярных стран
Увидел Пэрри 25- храбрый капитан!
XXVIII
И по небу разлился, полыхая,
Прекрасный и могучий райский свет,
Как знамя славы, радостно сверкая
Величьем торжествующих побед.
(Сравненьями я тему обедняю,
Зане сему земных подобий нет:
Не всем дано провидеть столь пространно,
Как Саути Боб иль Сауткот26 Иоанна!)
|
