| |
Хижина в Бернских Альпах.
Манфред и охотник. |
| Охотник |
Нет, подожди - тебе еще опасно
Пускаться в путь: ты слишком изнемог,
Ты слаб еще и телом и душою.
Вот отдохнешь - тогда мы и пойдем.
Где ты живешь? |
| Манфред |
Дорога мне известна.
Я в провожатом больше не нуждаюсь. |
| Охотник |
По виду твоему я замечаю,
Что ты из тех, чьи замки так угрюмо
Глядят со скал на хижины в долинах.
Который твой? Я знаю в них лишь входы,
Мне изредка доводится погреться
У очагов их старых темных зал,
За чашей, меж вассалов, но тропинки,
Что с гор ведут к воротам этих замков,
Известны мне с младенчества. Где твой? |
| Манфред |
|
Не все ль равно? |
| Охотник |
Ну, хорошо, не хмурься,
Прости за спрос. Отведаем вина.
Старинное! Не раз отогревало
Оно меня средь наших ледников -
Теперь пускай тебя согреет. - Выпьем! |
| Манфред |
Прочь от меня! - На кубке кровь! - О боже,
Ужели никогда она не сгинет? |
| Охотник |
|
Какая кровь? Ты бредишь? |
| Манфред |
Наша кровь!
Та, что текла в сердцах отцов и в наших,
Когда мы были юны и любили
Так горячо, как было грех любить,
Та, что встает из праха, обагряя
Мрак, заступивший небо предо мною,
Где нет тебя, а мне не быть - вовеки. |
| Охотник |
Ты странный и несчастный человек;
Но каковы бы ни были страданья,
Каков бы ни был грех твой, есть спасенье:
Терпение, смиренье и молитва. |
| Манфред |
Терпение! - Нет, не для хищных птиц
Придумано терпение: для мулов!
Прибереги его себе подобным, -
Я из другой породы. |
| Охотник |
Боже мой!
Да я б не взял бессмертной славы Телля7,
Чтоб быть тобой. Но повторяю: в гневе
Спасенья нет; неси свой крест покорно. |
| Манфред |
|
Я и несу. Ведь я живу - ты видишь. |
| Охотник |
|
Такая жизнь - болезненные корчи. |
|
|
| Манфред |
Я говорю - я прожил много лет,
И долгих лет, но что все это значит
Пред тем, что суждено мне: я столетья,
Я вечность должен жить в неугасимой
И тщетной жажде смерти! |
| Охотник |
Как! Но ты
Совсем не стар: ты средних лет, не больше. |
| Манфред |
Ты думаешь, что наша жизнь зависит
От времени? Скорей - от нас самих.
Жизнь для меня - безмерная пустыня,
Бесплодное и дикое прибрежье,
Где только волны стонут, оставляя
В нагих песках обломки мачт, да трупы,
Да водоросли горькие, да камни! |
| Охотник |
Увы, он сумасшедший! Без призора
Его нельзя оставить. |
| Манфред |
О, поверь, -
Я был бы рад безумию; тогда бы
Все что я вижу, было бы лишь бредом. |
| Охотник |
|
Что ж видишь ты, иль думаешь, что видишь: |
| Манфред |
Тебя, сын гор, и самого себя,
Твой мирный быт и кров гостеприимный,
Твой дух, свободный, набожный и стойкий,
Исполненный достоинства и гордый,
Затем что он и чист и непорочен,
Твой труд, облагороженный отвагой,
Твое здоровье, бодрость и надежды
На старость безмятежную, на отдых
И тихую могилу под крестом,
В венке из роз. - Вот твой удел. А мой -
Но что о нем - во мне уж все убито! |
| Охотник |
|
И ты б со мною долей поменялся? |
| Манфред |
Нет, друг, я не желаю зла тебе,
Я участью ни с кем не поменяюсь:
Я удручен, но все же выношу
То, что другому было б не под силу
Перенести не только наяву,
Но даже в сновиденье. |
| Охотник |
И с такою
Душой, высокой, нежной, быть злодеем.
Кровавой местью тешиться? - Не верю! |
| Манфред |
О нет - нет - нет! Я только тех губил,
Кем был любим, кого любил всем сердцем,
Врагов я поражал, лишь защищаясь,
Но гибельны мои объятья были. |
| Охотник |
Пусть небо ниспошлет тебе покой
И покаянья сладостные слезы!
Я буду поминать тебя в молитвах. |
| Манфред |
Я не нуждаюсь в них; но состраданья
Отвергнуть не могу. - Я ухожу -
Пора - прости! Вот золото - ты должен
Его принять. - Не провожай меня -
Путь мне знаком, опасность миновала, -
Еще раз говорю - не провожай! |
|
