| |
17
Жуан рыдал, и слез текли ручьи
Соленые - в соленое же море
"Прекрасные - прекрасной" - ведь сии
Слова произносила в Эльсиноре
Мать принца датского, цветы свои
На гроб Офелии бросая. В горе,
Раскаяньем томимый и тоской,
Исправиться поклялся наш герой.
18
"Прощай, моя Испания, - вскричал он. -
Придется ль мне опять тебя узреть?
Быть может, мне судьба предназначала
В изгнанье сиротливо умереть!
Прощай, Гвадалкивир! Прощайте, скалы,
И мать моя, и та, о ком скорбеть
Я обречен!" Тут вынул он посланье
И перечел, чтоб обострить страданье.
19
"Я не могу, - воскликнул Дон-Жуан, -
Тебя забыть и с горем примириться!
Скорей туманом станет океан
И в океане суша растворится,
Чем образ твой - прекрасный талисман -
В моей душе исчезнет; излечиться
Не может ум от страсти и мечты!"
(Тут ощутил он приступ тошноты.)
20
"О Юлия! (А тошнота сильнее.)
Предмет моей любви, моей тоски!..
Эй, дайте мне напиться поскорее!
Баттиста! Педро! Где вы, дураки?..
Прекрасная! О боже! Я слабею!
О Юлия!.. Проклятые толчки!..
К тебе взываю именем Эрота!"
Но тут его слова прервала... рвота.
21
Он спазмы ощутил в душе (точней -
В желудке), что, как правило, бывает,
Когда тебя предательство друзей,
Или разлука с милой угнетает,
Иль смерть любимых - и в душе твоей
Святое пламя жизни замирает.
Еще вздыхал бы долго Дон-Жуан,
Но лучше всяких рвотных океан.
22
Любовную горячку всякий знает:
Довольно сильный жар она дает,
Но насморка и кашля избегает,
Да и с ангиной дружбы не ведет.
Недугам благородным помогает,
А низменных - ив слуги не берет!
Чиханье прерывает вздох любовный,
А флюс для страсти вреден безусловно.
23
Но хуже всех, конечно, тошнота.
Как быть любви прекрасному пыланью
При болях в нижней части живота?
Слабительные, клизмы, растиранья
Опасны слову нежному "мечта",
А рвота для любви страшней изгнанья!
Но мой герой, как ни был он влюблен,
Был качкою на рвоту осужден.
24
Корабль, носивший имя "Тринидада",
В Ливорно шел; обосновалось там
Семейство по фамилии Монкада -
Родня Инесе, как известно нам
Друзья снабдить Жуана были рады
Письмом, которое повез он сам.
О том, чтобы за ним понаблюдали и
С кем нужно познакомили в Италии.
|
|
25
Его сопровождали двое слуг
И полиглот - наставник, дон Педрилло, -
Веселый малый, но морской недуг
Его сломил: всю ночь его мутило!
В каюте, подавляя свой испуг,
Он помышлял о береге уныло,
А качка, все сдвигая набекрень,
Усиливала страшную мигрень.
26
Да, ветер положительно крепчал,
И к ночи просто буря разыгралась.
Хоть экипаж ее не замечал,
Но пассажирам все - таки не спалось.
Матросов ветер вовсе не смещал,
Но небо испугало. Оказалось,
Что паруса приходится убрать,
Из спасенья мачты потерять.
27
В час ночи шквал ужасный налетел,
Швырнул корабль с размаху, как корыто;
Открылась течь, и остов заскрипел,
Большая мачта оказалась сбита.
Корабль весь накренился и осел,
Как раненый, не чающий защиты;
И скоро, в довершение беды,
Набралось в трюмах фута три воды.
28
Часть экипажа, устали не зная,
Взялась за помпы, прочие меж тем
Пробоину искали, полагая,
Что можно бы заткнуть ее совсем.
Напрасный труд: упрямая и алая
Вода, наперекор всему и всем,
Просачивалась буйно сквозь холстину,
Тюки белья, атласа и муслина.
29
Ничто б несчастным не могло помочь -
Ни стоны, ни молитвы, ни проклятья,
И все ко дну пошли бы в ту же ночь,
Когда б не помпы. Вам, мои собратья,
Вам, мореходы Англии, не прочь
Чудесные их свойства описать я:
Ведь помпы фирмы Мэнна - без прикрас! -
Полсотни тонн выкачивают в час.
30
С рассветом буря стала утихать
И даже течь как будто ослабела.
Матросы, не решаясь отдыхать,
Насосами работали умело.
Но к ночи ветер поднялся опять,
И море беспокойно заревело,
А ураган, набравшись новых сил,
Корабль одним ударом накренил.
31
Измученный, лежал он без движенья,
На палубы нахлынула вода.
(Картин пожаров, битв и разрушенья
Не забывают люди никогда,
Но, хоть рождают боль и сожаленье
Разбитые сердца и города,
Всем уцелевшим, как давно известно,
О катастрофе вспомнить интересно.)
32
Матросы, топором вооружась,
Грот - мачту торопливо подрубили,
Но, как бревно, лежал, не шевелясь,
Как будто ослабевший от усилий,
Больной корабль; тревожно суетясь,
Фок - мачту и бушприт они свалили -
И, как старик, что превозмог недуг,
Корабль с усильем выпрямился вдруг.
|
