| |
65
Какая масса сплетен и газет
В стране, где все привыкли возмущаться,
Где даже дружба самых юных лет
Должна предосудительной считаться,
Где трудно от бесчисленных клевет
Чувствительному сердцу защищаться,
Где речи обвинителей не раз
Вульгарным шумом развлекают нас.
66
Но только новички и попадаются,
А грешницы высокого полета
Прелестным лицемерием спасаются
От этого сурового учета:
В изысканных кругах они вращаются,
Являются на танцы, на охоту;
Они милы, пленительны, нежны
И тактом и умом одарены.
67
Жуан и новичком не мог считаться,
И от интриг порядочно устал;
И страстью он пресытился, признаться,
И многое на свете испытал.
Он мог теперь любви не поддаваться
В стране блестящих плеч и белых скал,
Чулков и глазок синих, разговоров,
Налогов, сплетен и двойных запоров.
68
Не так способны страсти бушевать
На родине Жуана романтичной;
Там привыкают жизнью рисковать,
И атмосфера Англии практичной
Ему казалась - нечего скрывать! -
Коммерческой и очень педантичной.
А наши дамы - бог его прости! -
Сперва ему не нравились почти.
69
Я говорю сперва, но постепенно
И понемногу ясно понял он,
Что наши леди лучше, несомненно,
Блистательных восточных примадонн.
Не потерял он голову мгновенно
И не был увлечен и ослеплен,
Ведь (все мужчины это замечают!)
Нас новизна лишь издали прельщает.
70
И я имел заветную мечту
Увидеть страны Нигера и Нила
И небывалый город Тимбукту,
Который география забыла;
За эту заповедную черту
Европа проникает через силу,
Но несомненно, будь я в Тимбукту,
Я черную бы славил красоту!
71
Я присягать не стану, без сомненья,
Что черное на белое похоже,
Но белое с известной точки зренья
Нам черное напоминает все же.
Слепые мне высказывали мненье,
Что день и ночь для них одно и то же,
И в темноте мерещится одно
Сомнительное тусклое пятно.
72
Мы с музой в лабиринте заблудились
Туманной метафизики сродни
Она лекарствам, коими стремились
Врачи лечить чахотку искони
Займемся ж просто физикой - пустились
Мы обсуждать красавиц, хоть они
Полярное напоминают лето:
Немало льда и очень много света!
|
|
73
Я мог бы их с русалками сравнить:
Красавицы лицом, но рыбы телом;
Мешает добродетель им грешить,
Но согрешить бы каждая хотела.
Как русские, чтоб жар поохладить,
В снег прыгают из душной бани смело,
Так наши леди, согрешив чуть-чуть,
Спешат в сугроб раскаянья нырнуть.
74
Но внешность этих леди, несомненно,
Тут ни при чем, как я уже сказал,
Их мой Жуан, коль молвить откровенно,
Хорошенькими даже не считал,
Они вползают в сердце постепенно
(Из жалости к врагу - я полагал),
Они без штурма в город проникают,
Но никому его не уступают.
75
Они не могут гордо выступать,
Как конь арабский или дочь Гранады,
Не могут, как француженка, блистать
Неповторимой грацией наряда,
Они способны мило щебетать,
Но мне скучны гремящие рулады:
В Италии живу я, где мотивы
самые бравурные в чести!
76
Да, наши леди многого не знают,
Им яркости порой недостает,
Которая улыбкой завлекает
И черту прямо в лапы отдает.
Они не вдруг интригу затевают;
Метода эта множество хлопот,
И времени, и сил берет, понятно,
Но награждает за труды стократно.
77
Но qrande passion* опасна и вредна
Для этих душ, не созданных для страсти;
Для девяти десятых и она -
Каприз кокетства или самовластья.
Пустая гордость женщине дана;
Соперницу обидеть - это счастье!
Но есть такие, для которых "страсть" -
Как урагана, пламенная власть.
{* Великая страсть (франц.).}
78
И в результате бурного эксцесса
Виновные томятся в роли парии,
А низости судебного процесса
Усугубляют прессы комментарии;
Оберегая чести интересы,
Их изгоняют, как однажды Мария, -
И вот они сидят у скорбных стен,
Взирая на сожженный Карфаген!
79
Так люди Иисусу подражают,
Твердя: "Иди и больше не греши!"
Евангелье британцы уважают,
И наши нравы очень хороши.
В Европе легче женщине прощают,
Радея о спасении души,
И Добродетель, праведная дева,
Ее встречает ласково, без гнева.
80
Суровый суд нередко нам вредит;
Нередко жертв общественного мненья
Не преступленье, в сущности, страшит,
А именно огласка преступленья.
Едва ли наши нравы укрепит
Угрюмого юриста заключенье;
Оно лишь озлобляет тех из нас,
Кто мог бы и раскаяться подчас.
|
